Где стол был яств

Ирония жизни и ее неоспоримая мудрость. Два противостояния, два прощения. Публика, возносящая и карающая. Музыка, владеющая умами и сердцами. Мрачный и таинственный Вагнер и легкий, жизнерадостный Верди. Лиричный и ясный Рахманинов и порывистый, отрешенный Скрябин. Две трагедии, разделенные более чем четвертью века, но при этом мистически похожие, как отражение в зеркале времени...